Исполнительный вице-президент и директор отделения Ассоциации по продвижению университетских школ бизнеса (AACSB International) по сотрудничеству со странами Европы, Ближнего Востока и Африки Тимоти Мескон: Качество образования должно быть одинаковым вне зависимости от того, какой это тип обучения – онлайн или очное

 - Это хороший вопрос. В AACSB мы считаем, что лучшие бизнес-школы мира должны фокусироваться на инновациях, вовлечении студентов в процесс обучения (представителей разных сфер – ИФ) и влиянии (на бизнес и общество - ИФ). Таким образом, когда школа создает, адаптирует или улучшает новую программу (с присвоением ученой степени или без нее), ее руководство должно быть нацелено на вовлечение бизнеса, представителей власти, выпускников и студентов в образовательный процесс. Оно также должно быть уверено в том, что преподавание и исследования школы оказывают измеримый эффект на разные заинтересованные стороны. Это очень важно. Вопрос о программах на самом деле очень интересный. Сейчас наблюдается любопытный тренд. Очень много людей ищут в бизнес-школах узкоспециализированные магистерские программы. Часто они получают узкоспециализированное образование (например, big data или налогообложение) перед тем, как начинают работать. В то же время, спрос на более общие программы остается на прежнем уровне – в этой области не было значительных изменений. Таким образом, мы обнаружили что, с одной стороны, люди хотят более специализированного подхода к бизнес-образованию, и при этом, они хотят постоянно продолжать свое образование параллельно с трудовой деятельностью. Как только заканчивается одна программа, они сразу поступают на другую. В результате, у такого специалиста формируется портфолио программ, сессий, мастер-классов и т.д, которые позволяют ему идти в ногу со временем.

 - Бизнес-образование, особенно в Европе, - это в большинстве случаев очень дорого. При этом специалистам необходимо постоянно его обновлять. Получается, что бизнес-школы формируют элитарное сообщество, усиливая социальное неравенство.

 - Это очень важное замечание. Доступ к информации и образованию сейчас меняется - возникает возможность непрерывного обучения. Многие программы сейчас доступны онлайн. Они, к сожалению, не подразумевают получение степени, но дают определенные компетенции и набор навыков. В большинстве случаев, цифровые платформы позволяют получить информацию и образование за очень небольшую плату или вовсе бесплатно. Кроме того, цифровые технологии позволяют получить образование разного уровня. Студентам во всем мире доступны программы, о которых они даже не думали. Например, прошлым летом я был в бизнес-школе в Нижнем Новгороде. Там активно используют цифровые технологии: все программы доступны онлайн. Декан сказал мне, что они планируют создать магистерскую программу исключительно на английском языке. Это удивительно, как быстро меняется образовательный ландшафт, и как много теперь доступно людям во всем мире.

 - Если все бизнес-образование становится цифровым, то и его стандарты по сравнению с традиционным будут отличаться?

 - Это отличный вопрос. В AACSB мы очень внимательно следим за тем, чтобы традиционное образование и онлайн-образование было абсолютно одинакового качества. Если у школы есть программа доступная как "в классе", так и онлайн, мы требуем, чтобы ее содержание, вовлечение в студентов, уровень преподавания были абсолютно равны. Школа не может экономить на онлайн программе, потому что она дешевле и быстрее. Мы считаем, что это неприемлемо. Качество образования должно быть одинаковым вне зависимости от того, какой это тип обучения – онлайн или очное – а также вне зависимости от места, где его предоставляют – в Москве или в других городах России.

 - Онлайн образование должно как-то повлиять на самих преподавателей. Далеко не все готовы работать с новыми технологиями и учить английский язык. Как изменятся стандарты для преподавательского сообщества?

 - Нам все равно, на каком языке будет проходить обучение, это решение каждой отдельной школы. На чем мы настаиваем, так это на том, чтобы школы проводили тренинги и  обучали преподавателей. Аккредитацию может получить программа на любом национальном языке. Однако мы обязательно требуем, чтобы преподаватели, которые задействованы в программе постоянно повышали свою квалификацию и получали дополнительное образование. Содержание программы должно быть современным и релевантным тому, что происходит в бизнесе. Мы следим за этим. Мы ожидаем того, чтобы аккредитованные нами школы имели долгосрочную стратегию вовлечения и обучения преподавателей, а также обновления содержания программы.

 - Вернемся к проблеме неравенства. В AACSB Вы курируете бизнес-школы на Ближнем Востоке, где женщины не имеют равного с мужчинами доступа к образованию. Может ли онлайн-образование решить эту проблему?

 - Сейчас мы наблюдаем за интересными изменениями. Например, мы видим что количество женщин на Ближнем Востоке, получающих бизнес-образование, быстро растет. Там параллельно существуют мужские и женские бизнес-школы. Иногда школа предоставляет одну и ту же программу образования для женщин и мужчин, но учатся они отдельно друг от друга. Если школа работает таким образом, то это нормально. Однако в некоторых странах, например, в Саудовской Аравии, растет число женщин, желающих получить высшее бизнес-образование, и у вузов не всегда есть возможность справиться с потоком абитуриентов. Мир очень быстро меняется. Мы работаем с женскими бизнес-сообществами на Ближнем Востоке и хотим отметить, что они делают потрясающую работу для развития бизнес-образования.

 - То есть все меняется в лучшую сторону?

 - Именно! Недавно мы проводили двухдневный семинар в Джедде. В нем приняли участие как мужчины, так и женщины. Все было очень увлекательно, интерактивно. Мы очень рады видеть подобные позитивные изменения в разных странах мира, и счастливы быть частью этих изменений.

 - Какая наибольшая, парадигмальная разница в понимании бизнеса в Европе и на Ближнем Востоке.

 - Исторически молодые люди на Ближнем Востоке привыкли к тому, что они должны работать в государственном секторе после получения высшего образования. Дело в том, что на протяжении долго времени частный сектор там был очень небольшим. Сейчас эта ситуация меняется. Во многих странах уже не так много карьерных возможностей в государственном секторе, в то время как частный активно развивается. В Европе противоположная ситуация. Частный сектор всегда был больше, и большая часть населения занята там. В Европе люди всегда стремились работать в крупном или среднем бизнесе. К тому же, сейчас в Европе, на Ближнем Востоке и в Африке мы видим большое количество молодых людей, которые хотят начать собственный бизнес. Они принимают то, что сначала им нужно работать в организации, но в долгосрочной перспективе они хотят открыть свое дело, быть сами себе хозяевами, управлять своей жизнью, быть предпринимателями. Мы видим это повсеместно. Многие школы открывают программы предпринимательства, а не управления.

 - В России тоже есть эта тенденция? Школы стараются ей отвечать?

 - Я думаю, это зависит от школы. Но в целом - да, абсолютно. В России растет крупный и средний бизнес, люди видят это и хотят этим воспользоваться. Они хотят использовать все свои знания и навыки, чтобы весть собственный бизнес.

 - Вы рассматривает Россию как новый рынок бизнес-образования?

 - В России огромное количество бизнес-школ, и на данный момент девять членов нашей Ассоциации - из России. Для нас очень важно присутствие здесь, мы хотим держать руку на пульсе и продолжить работу с российскими бизнес-школами. Мы надеемся на плодотворное взаимовыгодное сотрудничество.